Портал о современном белорусском искусстве ART AKTIVIST начинает спецпроект: каждые три месяца в журнале будет работать новый приглашенный редактор. К работе в качестве специального редактора планируется привлекать не только представителей местного и зарубежного арт-сообщества, но также и экспертов из других сфер (общество, религия, наука, политика, бизнес и прочее). Ниже представлено письмо первой из приглашенных редакторов: квир-социалистки и феминистки, соредактора журнала социальной критики «Общее»Тамары Злобиной (Украина-Румыния).


 

Прогуливаясь улицами Бухареста в своих обычных странноватых нарядах, я испытала странную смесь наслаждения и бешенства. Постоянное внимание от прохожих мужчин, все эти фрумоса (красавица), че фача (как дела), предложения подвезти и т.д. льстили, ведь в Украине нужно еще и постараться (юбка покороче, макияж поярче), чтобы патриархальный мужчина проявил интерес. Но и приводили в бешенство, ведь я этого внимания не просила. Слова одобрения женской внешности — будничное вербальное насилие, незаметная агрессия, которыми нас с детства учат наслаждаться. Женщин учат ассоциировать свою идентичность с удовлетворением мужских потребностей, и при этом быть визуально съедобной — только вершина айсберга.

Лакановское «женщины не существует» именно об этом: женщина в культуре присутствует только как «иной», оттеняющий идентичность мужчины, и не имеет своей собственной идентичности. Женщина пуста, она есть отражающая поверхность, на которую проецируются мужские страхи и желания. Любые попытки выйти за границы этой роли воспринимаются враждебно, а информация об альтернативах вытирается с культурной памяти. Незамужние, вдовы, ведьмы, лесбиянки, воительницы, исследовательницы, художницы и писательницы исчезают из исторических нарративов и статусных канонов. История оппозиции патриархату опасна, ведь это взрывоопасное пространство протестной референции, запрещенное знание: такие, как ты, уже были, борьба имеет традицию, другая жизнь — возможна.

© Barbara Kruger / “Untitled (Your Body Is a Battleground)” / 1989

В обществе, которому знакомо словосочетание «гендерное равенство» эти строки могут показаться устаревшими. Но все же двух столетий политической борьбы женщин, нескольких десятков лет их активного присутствия на культурной сцене недостаточно для свержения тысячелетнего патриархата, с которым мы не расстались в советском обществе (двойная нагрузка на женщину-труженицу), а радостно встретились с его новыми гранями в спайке с национализмом и капитализмом (берегиня и барби как новые идеалы женственности). У нас нет равенства в постели и на кухне, на трибуне и в офисе, в магазине и в детской. Напомню, равенство — это когда 50/50 во всем, в каждой сфере и на каждой ступени, а не когда большинство работниц образования женщины, но большинство руководителей школ, университетов, академий наук и министерств мужчины. Ответ либерального феминизма — квоты и просвещение. Поддерживаю. Но я хочу глубже. В тело общества. В тело женщины. В матку, откуда все мы родом.

Тело женщины — место битвы добра и зла. В классической опере всегда умирает главная героиня, соблазненная негодяем, но все же «добровольно» предавшая родину, религию или семью ради любимого, и поэтому наказанная. Умирают мадам Бовари и Анна Каренина, виновные в неприличных поисках личного счастья. Женское тело — воплощение абстрактных идей о нации и государстве, добре и красоте, «сосуд дьявола», источник греховных желаний, а также двигатель продаж. Но это все в общественном, то есть мужском воображении. В жизни женское тело имеет одну чудесную особенность: делать другую жизнь. Поэтому мы встречаемся с ним, дышащим, кровоточащим, во время первой менструации. Оно связывает нас с реальностью, не опосредованной культурными наслоениями, но эта животворящая связь замутнена сексистскими нормами и прагматическими соображениями выживания. Феминистские художницы срывают культурные оковы, создают пространство для знания о себе и существования, независимого от требований услады, заботы и бесплатного репродуктивного труда. Мужчины встречают свое тело по-другому, много позже — в болезни и старости, когда его немощность вырывает из привычного строя конкуренции или абстрактного философствования. Или отдельный случай — в гомосексуальном проникающем сексе. Я хочу знать больше об этих встречах с телом, об отказе видеть себя через культурные призмы, а также о противоположном, о некритичном воспроизведении гендерных стереотипов и отношений власти, об откровенном сексизме в искусстве.

В рамках моей редакторской работы мы также будем говорить об иерархиях. Начнем с андроцентричного языка, в котором быть «художником» и «писателем» престижнее, чем «художницей» и «писательницей». Будем творить новый русский (белорусский, украинский), дорогие товарищки! Мы посмотрим на всевозможные топы и десятки лучших и увидим, как в режиме live выстраиваются статусные иерархии, с которых исключаются женщины и «женские» темы. Мы поищем то, что было незамечено, отброшено — феминистские работы в белорусском искусстве, в прошлом и сегодня. Мы попросим наших художников и художниц рассказать об их любимых феминистских проектах (либо художницах) и реактуализируем знание, маргинализованое доминантными идеологиями личного успеха, гения и продаж. Когда речь идет о гендере и феминизме, темах, все еще, как минимум, не поощряемых, мы встретим много проектов поверхностных, сомнительной формы и с не до конца продуманным содержанием. Еще меньше будет глубокой критики, способной осмыслить и оценить реплики художниц, отталкиваясь от аналитического сопереживания, а не патриархальных докс. Поэтому мы также будем говорить о феминистском искусствоведении и истории.

Недавно меня спросили об ответственности критического искусства: ведь если оно размышляет о социальных проблемах, то должно максимально полно и достоверно предоставлять информацию о них.  Я не вижу смысла требовать от искусства столь «научной» объективности. Выявлять незаметные структуры дискриминации достаточно, остальное — работа критика (срочно придумать женскую форму существительного!) и зрительницы. Другими словами, искусство должно быть болью социального тела: привлекать внимание к проблеме, означивать ее, не позволять забыть. Разговор о теле, о нас самих, о глубоко встроенных в нас отношениях власти, которые создают идентичность, будет болезненным…

// страница Тамары Злобиной, первой приглашенной редакторки

_______
Читать по теме:
_______